Попалась на глаза, напечатанная в газете, заметка о метро. Показалась она мне настолько любопытной, что решил воспроизвести ее почти полностью, с небольшими сокращениями. Называется она "Пожиратель людей" и рассказывается в ней о метрополитене. Давайте почитаем.
Если в один час вы захотите пережить целую сложную гамму разнообразных ощущений идите на большие бульвары, выберите подходящий момент и через один из ярко освещенных сводчатых входов спуститесь в ад - в метрополитен.
Семь часов вечера. Толпа теснится и со всех сторон напирает к кассовым окошечкам, позади которых изможденные, серьезные, бесстрастные дамы выдают разноцветные билетики. От касс молчаливая, сосредоточенная толпа, словно в порыве какого-то отчаянья, бросается в грязные коридоры по скользким лестницам, углубляется в новые корридоры, пересекает галлереи и снова несется вниз по лестницам... Растерянные глаза, возбужденные лица, страдальческие улыбки.
Кончились корридоры, галлереи, лестницы и публика, запыхавшись шумным роем высыпает на платформу с низким тяжелым мрачным сводом.
Вдали слышится какой-то тяжкий грохот и из под сводов выползает что-то бесформенное, дрожит платформа, нервничают люди... Но вот поезд замедляет ход и останавливается: и тогда начинается что-то невообразимое - настоящая форменная атака: лезут друг на друга, друг через друга, толкают направо и налево кого попало - женщин, детей, стариков... Поистине каким-то чудом через узкую, маленькую дверь успевает - в какую-то полминуты - влиться в вагон весь этот человеческий комок... Никто не остается, все должны уместиться и, действительно, умещаются. Нельзя ступить шагу, нельзя двинуться; теснит грудь, нечем дышать.
В этой атмосфере, пропитанной человеческим потом и напоенной тысячами ароматов, в атмосфере, где люди вынуждены дышать и кашлять друг другу в лицо, можно простым глазом увидеть тучи болезнетворных микробов. Через нос, через рот, через все поры тела, пишет один исследователь, человек впитывают в себя частицу смерти и, отравляясь сам, уносит с собой их.
Поезд летит с головокружительной быстротой и останавливаясь, выбрасывает из вагонов на платформу часть людей; и снова свежий поток устремляется через узкие двери и спешит занять освободившиеся места.
Эта езда на метрополитене, эта скорая, удобная, а, главное, дешевая езда на электричке оглушает и разбивает... Усталый, измученный, с головной болью выходишь на улицу, и какая-то безумная жажда света и воздуха охватывает тебя.
Но вся эта масса - только пассажиры, и, значит, до известной степени "привилегированные". Кроме них есть другие, есть такие, которые изо дня в день вынуждены проводить под землей по много часов без перерыва: это служащие метрополитена. Я знаю по непосредственным наблюдениям в какой мере тяжел и утомителен труд, например, железнодорожных и пароходных машинистов, но там все-таки люди имеют время от времени возможность подышать свежим воздухом. Служащие метрополитена лишены и этого блага.
В то время, как ученые конгрессы ведут страстные диспуты по поводу гигиенических проблем, под теми же залами, на глубине под землей, тысячи людей, одетых почти в солдатскую форму и подчиненных почти солдатской дисциплине, ведут отчаянную и безнадежную борьбу с миллионами микробов и бактерий. Молодыми, здоровыми и полными сил поступают они на службу и через несколько лет превращаются в "жалкие отребья рода человеческого". Чтобы получить представление о тех страшных опустошениях, какие смерть и болезни производят в рядах служащих метрополитена, достаточно обратиться к сухим, бесстрастным, и, может быть, именно потому таким красноречивым цифрам.
Метрополитен ежедневно перевозит миллионы человек: предприятие устойчивое, солидное и богатое. Но служащим это дает мало: зарплата служащих совсем невелика и она зафиксирована, несмотря на то, что доходы кампании возрастают непрерывно.
Метрополитен в том виде, в котором он существует теперь, представляет из себя несомненную общественную опасность: недостаточность персонала и его обремененность работой - постоянный источник несчастных случаев. Но публика занята своими делами, она вечно спешит и не замечает того, что творится вокруг, а служащие сами по себе бессильны против могущественной компании. Так издавна заведенным порядком течет жизнь в этом подземном царстве пожирателя людей.
Быть может все это коренным образом изменится впоследствии... Но когда?
А пока изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, повторяется та же самая история: миллионы людей берут разноцветные билетики и едут в тесных, душных, маленьких вагонах во все концы. "А что делать?" - говорят покорно пассажиры. Ведь это же самый скорый и дешевый способ передвижения... И они по-своему правы.
Но если не совсем, то отчасти прав автор цитируемой выше мною статьи, когда, заканчивая свое исследование о метрополитене - этом пассажирском аде - он приводит скорбно траурные слова царя Соломона:
"...И нашел я, что мертвые счастливее живых, и что самые счастливые из всех те, кто не родился на свет..."
Вы наверняка решили, что я привел какую-нибудь перепечатку из вчерашней московской газетенки, вроде "Московского комсомольца"?
Как же вы заблуждаетесь!
Эта заметка напечатана ровно 100 лет назад 7 сентября 1913 года в газете "Сибирская жизнь", рассказывает о Парижском метро того времени. Если не верите, загляните сюда. Я же лишь чуть-чуть сократил и немного (совсем чуть-чуть) изменил некоторые места в ней. А что из этого получилось, судить вам.
Свежие комментарии