Лжедмитрий II объявился в Стародубе в середине 1607 года и уже оттуда объявил, что он и есть Дмитрий, жив и находится в Стародубе. Многие поверили ему, стали помогать деньгами и рассылать о нем грамоты другим городам.
И уже скоро у него собралась дружина, состоявшая из польских авантюристов, казачества и всяких проходимцев. И хотя не все верили самозванцу, но и для них он был поводом поживиться за счет других, «воровать», как говорили в те времена. Отсюда и пошло прозвище Лжедмитрия II«вор». Тем самым давалось понять, что он никаким образом не восстанавливает царскую династию, а просто пытается ее украсть.
Уверенный в своих скорых победах в январе 1608 г. Лжедмитрий II пишет письмо сандомирскому воеводе Юрию Мнишку из Орла о своем скором восшествии на российский престол с помощью польского короля Сигизмунда III.
«Димитрий Иванович божиею милостию царь всея России, великий князь Московский, Дмитровский, Углицкий, Гродецкий и проч. и проч. и проч. князь и иных множайших Московскому самодержавию покоренных татарских областей и орд государь и наследник. Ясневелможному господину, господину воеводе Сандомирскому, нашему государю родителю здравия от Господа Бога желаем. Судьбы всевышняго сокровенны и разумом человеческим непостижимы. Что нам имело приключиться, то прежде век уже от святаго его величества определено, что ныне над нами страшный суд его и удостоил напомнить. И как он гнев свой или за грехи предков наших, или за наши безчисленные укрыванием из наследнаго нашего государства и странствованием по чужим землям, в великом бедствии и печали, так и неизреченное милосердие свое над нами ныне благоволил показать, напомянув беззаконий наших, поелику нас от изменнических рук подданных наших, от несказанных и неслыханных опасностей сам он всемогущий избавил. Он, наведший прежде на нас скорбь изгнанием из областей наших по неисчерпаемому своему благоутробию возводя нас паки на наследное царство наше, приводя в безсилие и слабость изменников наших и поборяя по нас всегда великою силою ратных к нам приклоняющихся людей разных народов, толико нас утешил, что поистине вас и всех приятелей наших (о чем мы наиболее крушимся) вскоре свободит и все скорби и беды в радость и веселие обратит. Ему единому навсегда да будет честь и слава! Извещаем также вашу любовь, что его величество король, приятель наш, и вся Речь Посполитая польская суть нам спасением и хотят нам быть пособием к получению наследных наших владений. Желаем при том, дабы бог даровал наискорее увидеть любовь вашу и всех наших приятелей в добром здравии.»
Лжедмитрий приступил к исполнению своих обещаний. В мае 1608 года его войска, состоявшие из поляков, украинцев, белорусов и русских, одержали победу под Волховом.И конечно же это не осталось незамеченным в Ярославле, где в это время находились Юрий Мнишек со своей дочерью Мариной.
В июле 1608 г. в связи с продвижением к Москве войск Лжедмитрия, Шуйский вынужден заключить временное перемирие с Польшей. По условиям его царь Василий обязался отпустить всех поляков, пришедших еще с Лжедмитрием I и захваченных в Москве в мае 1606 года.
6 июля 1608 г. «Перемирное письмо» царя Василия Ивановича Шуйского польскому королю Сигизмунду III:«Божиею милостию мы великий господарь царь и великий князь Василей Иванович всее Роси самодержец... ...Што присылал до нас до великого господаря вы великий господарь Жигмонт Третий... посланников своих... поздоровять нас великого господаря на наших великих господарствах и о тех речах мовить, о которых речах мы великий господарь приказывали к вам Жигимонту королю с посланники нашими з дворянином и намесником Елатомским с князем Григорьем Константиновичем Волконским да з диаком Андреем Ивановым, што вчинилосе нашим великим господарством з вашое стороны в перемирные лета мимо прысег и о выпшенье з нашого господарства воеводы Сендомирского Юрью Мнишка з сыном и з дочерью и с прыятелы его и инных всих людей ваших...»
Как видим, Шуйский обещает, что Юрий Мнишек и Марина будут освобождены. Предполагалось, что они отправятся в Польшу, предварительно пообещав не примыкать к новому самозванцу, а Марина не станет претендовать на звание царицы.
16 августа Юрий с дочерью выехали из Ярославля в сопровождении русского отряда во главе с князем Владимиром Долгоруковым. Путь был намечен через Углич, Тверь и Белую к литовской границе.
Лжедмитрий тем временем при поддержке и участи поляков уже находится совсем рядом с Москвой – в Тушине. Его успехи заставляют московских бояр обратиться к эмиссару короля Сигизмунда, возглавлявшему польские войска в тушинском лагере Роману Ружинскому с требованием прекратить поддержку самозванца и вернуться в Польшу:
17 августа 1608 г. Грамота бояр и думных людей в Тушинский лагерь гетману Ружинскому с требованием не поддерживать Лжедмитрия II:
«... Божиею милостию великого государя царя и великого князя Василья Ивановича всеа Росии самодержца и многих государств государя и обладателя его царскаго величества от бояр и думных дворян и дьяков и из городов дворян и детей боярских и гостей и торговых людей и от голов стрелецких и от сотников и от стрельцов и ото всех людей Московскаго государства Жигиманта короля польского и Великого княжества Литовского князю Роману Руженскому и всем польским и литовским людям … И удивляемся тому, что ты добрава роду называесся, а не зазираешь сам себе, что оставя государя своего Жигдимонта короля польского и великого князя литовского и свою землю, назвав неведомо какова вора царевичем Дмитрееми к нему бесравно в подданство учинити себя хощеш кровь крестьянскую неповинно проливати Бога не устрашаетеся и бедных поселян, ничтоже разумеющих, некрестьянски потреблению без милости предаваете... А был у государя нашего блаженные памети царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Росии сын последней, Дмитрей, и ему смерть божиим судом учинилась на Угличе, и ныне лежит на Москве в Архангеле, и мощи его чудотворения подают. А за грех всего православного християнства назвался был тем царевичевым именем Дмитреевым вор еретик рострига Гришка Отрепьев, своих еретичеством многих людей оболстив и привел к своей воле...»
В Тушине, уже знают о путешествии Мнишеков, причем не без помощи пана Юрия. Их встречает тушинский отряд. Воины Долгорукого при этом разбежались, а Марине объявили, что она едет в Тушино к своему мужу. 20 сентября 1608 года в сопровождении литовского магната Яна Сапеги, одного из предводителей тушинского войска, Марина прибывает в лагерь Лжедмитрия II.
Положение Москвы и всего Московского государства оставалось очень тревожным. Народ в растерянности – кому верить? Самозванцу или Шуйскому?
Тушинцы в поисках возможности пополнить свою добычу обратили свои взоры на север, зная, что на лучшую добычу можно рассчитывать именно там.
В.П. Верещагин. Защитники Троице-Сергиевой лавры. 1891. Холст, масло.
В 1608 году Василий Шуйский после ряда неудач возлагает свои надежды на талантливого и энергичного родственника Скопина-Шуйского, который был послан в Новгород с поручением заключить союз со шведами против Тушинского вора. Те за изрядное жалованье наемному воинству и уступку Корелы со всем уездом согласились поддержать царя Василия.
Князь Михаил Скопин-Шуйский встречает шведского воеводу Делагарди близ Новгорода в 1609 г. Гравюра Шюблера с рисунка Р. Штейна. 1896.
«…договорились и утвердились на том, как по сем написано: что ево царсково величества и все Руско государство моево велможнейшево короля и государя Каролуса Девятого великую любовь и дружбу и поможенье видели, не токмо преж сево к ево царскому величеству вспоможенье было, но и ныне по князя Михайлу Васильевича прошенью и хотенью мною четыре тысечи добрых збруйных ратных людей против ево царсково величества недругов на помочь пришлет. И о том ко мне от моево велеможнейшево короля и государя подлинная весть и грамоты есть.
…И как Божьею помочью ево царское величество с своими русскими и с моево велеможнейшево короля и государя ратными людьми и помочью от литовских и польских людей и от метежников Русское государство очистит и польские люди из ево царскаво величества земли выгнаны будут, и тогда ево царскому величеству моему велможнейшему королю и государю, королю Карлусу Девятому против ево королевской любви и дружбы и поможенья, и против тех проторей, которые в тех ратных людех, что ево королевское величество ныне послал и впред пришлет, учинились и вперед учинится, полное воздаянье воздати и пригорода Корелы с уездом…"
Наемные войска (15 тысяч шведов, французов, англичан, шотландцев и др.) стали подходить к Новгороду весной 1609 г. К Скопину-Шуйскому собиралась и русская рать, в основном из северных городов (около 3000 ратников). Войско вышло из Новгорода в мае 1609 г., овладело дорогой на Москву и в июле 1609 г. взяло Тверь.
В октябре войска заняли Переяславль-Залесский и Александровскую слободу, где соединились с войском боярина Ф.И. Шереметева. Сюда прибыли и отряды из Москвы во главе с князьями И.С. Куракиным и Б.М. Лыковым. Из слободы была открыта дорога на Москву для ее освобождения от тушинцев. Вскоре была снята осада Троице-Сергиевой обители. Положение Тушина стало критическим. Из Тушинского лагеря с просьбой о помощи направляются послы к польскому королю Сигизмунду III.
26 января 1609 г. Вдова Лжедмитрия I и жена Лжедмитрия II Марина пишет отцу сандомирскому воеводе Юрию Мнишеку письмо с просьбой о помощи послам.
«Милостивой мой государь и отец.
Нижайшее мое услужение объявляю и вручаю себя милости вашей, государя моего и отца.
По весма печалном мне отъезде вашем ничто мне приятнейше быть может, как о добром здравии и благополучном вашем поведении слышать. Ныне при выезде господ послов до Полши за благопотребно я разсудила о себе вам, государю и отцу моему, что по милости божией в добром здравии обретаюся, покорно прося, дабы вы, государь мой и отец, тем господам послам, которые к его королевскому величеству едут, милостивой совет подавать и в вящем отправлении вспоможение чинить изволили, дабы оные дела наивящим образом произведены были, понеже царскому величеству и делам нашим московским то весма потребно. К тому ж дабы оные послы там в Варшаве пехотных каких воинских людей при себе имели для вящаго почтения царского и тех дел, которые отправлятся будут. И то все милости и призрению вашему вручаю.
При сем доброго здравия и благополучного поведения желая, остаюсь. Дан в лагере под Москвою генваря 26 дня 1609 года.
Нижайшая слуга и дочь поволная Марина, царица Московская.
Надпись по сему: Ясневелможному милостивому моему государю и отцу, господину Юрию Мнишку, воеводе Сендомирскому.»
Подпись на польском языке рукой Марины Мнишек: «Нижайшая слуга и дочь повольная Марина царица московская».
Лжедмитрий одаривает своего тестя русскими городами.
1609 г. Роспись городов Северского и Смоленского княжеств, отданных Лжедмитрием II в вечное владение Ю.Мнишеку
«Дмитрей Иванович божиею милостию царь всея России, Дмитровской, Углицкой, Городецкой, и протчая, и протчая, и протчая князь и иных многих государств и земель татарских, к монархии московской принадлежащих, государь и наследник.
Реэстр городов княжества Сиверского.
Чернигов
Смоленск
Брянск
Стародуб
Путивль
Новагородок
Курск
Рылеск
Карачюв
Почеп
Трубчевск
Комарск
Рослав
Моравск
которой реэстр городов сиверских со всеми волостьми надлежать имеет к привилию, от нас данному ясневельможному господину Юрье из Великих Кончиц Мнишкови, воеводе Сандомерскому и протчая, государю отцу нашему, нам усердно и вернолюбезному.
Дмитрей царь».
Однако в планы Сигизмунда IIIне входила поддержка Самозванца. В 1609 году он возглавил новый поход против России, смута в которой была очень удобным поводом для вмешательства и решения своих целей. А формальным поводом вступления в Русские земли послужил русско-шведский союз. Европе это объясняется как ответ на «угрозу с Востока», а в Москву и Смоленск король направляет заверения, что он «как христианский и наиближайший родич московских государей идёт с войском не для того, чтобы проливать кровь христианскую, но чтобы оборонять русских людей, стараясь более всего о сохранении православной русской веры». Поэтому смоляне должны встретить его хлебом-солью «...иначе пощады не будет никому».
Вот как описывает Сигизмунд III свой поход в Россию в дневнике:
Октябрь 1609 г.
«… отступить не без урона. Несколько было убитых и больше десяти раненых, большею частию своими же. У других ворот, называемых Аврамьевскими, был кавалер пан Новодворский с венгерскою и польскою пехотою Оба затвора сих ворот отворяли петардами, и пан кавалер два раза сам третий врывался в крепость, но венгерская пехота идти за ним не хотела, поэтому и должны были отступить, ничего не сделавши, не без потери для себя.
В ту же ночь немецкая пехота выжгла острог, московския укрепления, бывшия между крепостью и рекою Днепром, захватила немало оружия и добычи, зажгла было и мост, но москвитяне его затушили. В крепости был большой крик и сумятица, стреляли из пушек, звонили в колокола вплоть до самаго дня.
6 числа послали татарского царевича с 250 казаками на сторожу под Белую для собирания вестей.
8 октября, в четверг вечером, наши делали шанцы от Днепра к крепости, поставили туры и ввезли четыре осадныя пушки.
9 октября, в пятницу утром, начали стрелять из этих пушек в большую угольную башню над Днепром, с которой нашим всего более вредили, и стреляли целый день с большим уроном для москвичей, потому что некоторыя ядра проходили на вылете, сбили две пушки, убили несколько пушкарей и принудили прекратить с этой башни стрельбу…».
Войска Сигизмунда IIIосадили Смоленск, чем вызвали большое недовольство уже и среди тушинских поляков, считавших Русь своей добычей, и не желавших делиться ею с кем бы то ни было. Лжедмитрий видел, что в начавшихся спорах и торгах из-за вознаграждения меньше всего думают о нем, и в начале января 1610 г. бежал в Калугу.
Н.Д. Дмитриев-Оренбургский. Прибытие второго Самозванца (Тушинского вора) в Калугу после бегства из Тушина.
Как видим, в этом письме она говорит именно о своих, а не Лжедмитрия правах на московский престол.
Сигизмунд всячески затягивал переговоры с тушинцами. Тогда Марина попыталась воздействовать на войско. Объезжая лагерь, она сумела поднять значительную часть донских казаков и некоторые другие отряды. Но Ружинскому удалось подавить это выступление. Опасаясь наказания и выдачи королю, Марина в ночь на 24 февраля бежала из Тушина, облачившись в мужской наряд. В послании к войску, оставленном в своем шатре, она писала: «Я уезжаю для защиты доброго имени, добродетели самой, – ибо, будучи владычицей народов, царицей московской, возвращаться в сословие польской шляхтянки и становиться опять подданной не могу…».
Не без приключений Марина в конечном итоге оказалась тоже в Калуге рядом с Лжедмитрием.
Окружение Лжедмитрия II в Калуге было еще более пестрым, чем в Тушине: уменьшилось число знатных бояр; как и прежде, были здесь поляки, казаки, татары, беглые холопы и прочие люди, «родства не помнящие».
Казалось, что удача навсегда покинула Лжедмитрия. Но случилось так, что в апреле 1610 года 24-х летний Михаил Скопин-Шуйский внезапно заболел и скончался после пребывания на пиру у одного из родственников царя. Современники вспоминали, что чашу вина молодому воеводе подносила жена Дмитрия Шуйского. Подозрения в отравлении Михаила падали на самого государя.
После смерти Михаила Васильевича Скопина-Шуйского положение Шуйских еще более ухудшилось. Народная ненависть к ним усилилась. Недавние союзники — шведы — принялись захватывать русские территории, ширилась интервенция Польши, начавшаяся после заключения в 1609 году русско-шведского союза. А руководство верными правительству войсками вместо умершего воеводы Скопина-Шуйского перешло в руки бездарного брата царя Дмитрия Ивановича. Во время решающего сражения с поляками Дмитрий Шуйский в очередной раз показал себя плохим военачальником, он бросил свою рать и сбежал. Москва оказалась между двух огней — поляками и тушинцами.
Путь на Москву был открыт.
Жулкевский подступал к ней с запада, самозванец – с юга. Лжедмитрий тоже двинулся в поход и взял Серпухов, Боровск, Пафнутьев монастырь и дошел до самой Москвы. Марина остановилась в Николо-Угрешском монастыре, а самозванец – в селе Коломенское. Вновь, как в тушинские времена, до Кремля было рукой подать.
Возмущение народа неудачами Шуйского достигло предела.
17 июля 1610 частью боярства, столичного и провинциального дворянства Шуйский был свергнут с престола и насильственно пострижен в монахи и помещен в Иосифов монастырь..
В сентябре 1610 он был выдан польскому Гетману С. Жолкевскому, который вывез его в октябре под Смоленск, а позднее в Польшу. Умер В. И. Шуйский в заключении в Гостынском замке.
После сведения с престола и пострижения Василия Шуйского в 1610 г. царица была обвинена в расхищении царской казны и над ней состоялся суд. Затем она была пострижена в Ивановском монастыре с именем Елена, а некоторое время спустя переведена в Покровский Суздальский монастырь.
Царский престол снова был пуст, а страной стал управлять боярский совет («Семибоярщина»).
Надежды Лжедмитрия на царский трон быстро растаяли, у победителей поляков на этот план были свои счеты. Вор был вынужден вернуться в Калугу, где в пьянстве и охоте провел свои последние дни.
Дом в Калуге, где жили Лжедмитрий II и Марина Мнишек. Гравюра М. Рашевского по рис. И. Суслова. 1884.
11 (21) декабря 1610 г. Лжедмитрий был убит на охоте татарином Урусовым, мстившим за казнь Касимовского царя.
Так что сегодня исполнилось ровно 402 года, как не стало Лжедмитрия II.
Марина с сыном Иваном в Калуге прожила до начала 1611 г. До июня 1612 г. она находилась под Москвой, преимущественно в Коломне, где был и Заруцкий. Был с ее стороны ряд попыток снова подобраться к Московскому престолу, но в конечном итоге она была вынуждена бежать сначала в Рязанскую землю, потом в Астрахань, наконец вверх по Яику (Уралу). У Медвежьего острова она была настигнутамосковскими стрельцами и, скованная, вместе с сыном, доставлена в Москву (июль 1614 г.).Здесь четырехлетний ее сын был повешен, а она, по сообщениям русских послов польскому правительству, "умерла с тоски по своей воле"; по другим источникам, она повешена или утоплена.
ОРИГИНАЛ http://nik191-1.ucoz.ru/blog/smutnoe_vremja_v_rossii_chast_8...
Продолжение следует
Свежие комментарии